Нам пишет человек, не могущий найти работу, в современной жизни. Серое и чёрное — даже одежда, которая стоит! И так сей рассказ, я, допустим программист, бухгалтер, юрист, менеджер, продавец, служащий и еже с ними — текст: Хочу работать в Сколково. (не смотря ни на что) Наверняка каждый из вас хотя бы раз в жизни столкнулся с такой проблемой как трудоустройство. Да что уж там говорить хотя бы раз — слабо сказано. Что, ответьте мне пожалуйста на вопрос, для вас подразумевается дорогая работа? Да, вы не ослышались, именно — дорогая работа. Насколько может быть дорога для вас ваша работа. И как дорого вы оцениваете ваш труд чтобы ваша работа стала для вас не просто удовольствием в какой — то мере но и стала вам стабильным финансовым подспорьем. Что я слышу? А в прочем, конечно же вы правы. Ну какое удовольствие можно получить от работы, допустим того же грузчика который приходит домой чаще всего в подвыпитом состоянии и с безликим отношением к жизни отчаявшимся на какую то возможность изменить или хотя бы попытаться изменить тот кусочек мира в котором находиться как мне почему то кажется просто невозможно. А разве для этого много надо? Я не призываю запускать себя в космос, или проложить пару тысяч километров рельсовой дороги причём через океан. Ну, а если уж кому нибудь будет просто жизненно необходимо вместо вёсел приобрести себе ложки как в старом, добром анекдоте, то милости просим……… Никто не скажет вам — нет. Суть дела не в этом. Когда, скажи, дорогой мой апонент ты начнёшь себя уважать и наконец дашь себе, в первую очередь возможность подумать над силой бытия окружающей тебя в этом сумасшедшем мире дезинформации. Когда наконец наступит время и ты сможешь себе сказать не взирая ни на что:»Дорогая работа, как прекрасно что ты у меня есть». Давайте все вместе хотя бы на какое то мгновенье задумаемся, на своём ли месте мы находимся и кто и зачем расставил нас словно шахматные фигуры на чёрно — белой доске имя которой- забвение. Что мешает нам найти работу которая бы удовлетворяла наши потребности и каждый из нас мог смело и может быть даже с какой то любовью не стесняясь сказать:»Дорогая работа, как же ты мне дорога». И пусть будут эти слова началом вашего утра. С радостью и с бодрым настроением ты будешь вставать и говорить:»Дорогая работа буквально уже через час практически ты моя». Однажды одна моя очень хорошая знакомая сказала:»Полюби себя, научись, захоти этого и покажи всем как ты себя любишь, уважаешь и ценишь и тогда мир начнётся вращаться вокруг тебя».Всё меняется и ничего не стоит на месте. И скажите мне пожалуйста, кому же как не нам самим для себя любимых попробовать хотя бы, что то поменять. И почему бы не начать этот ветер перемен с работы что бы спустя какое то время не сказать самому себе: «какой же я всё таки молодец» и «какая дорогая работа у меня». Сразу хочется оговориться что до того момента как дорогая работа станет для вас естественным созвучием каждого доброго утра, у вас не исключаю таких вариантов может конечно же возникнуть определённого рода трудность которая препятствует зарождению такого слова как дорогая работа могут появиться в неуёмном процессе поиска чего то нового, более интересного а может быть в какой то мере не изведанного. Конечно же у каждого как это сейчас принято называть — соискатели в Москве, есть как минимум одна а то и две, три излюбленных истории о том как он шёл к тому что бы у него в итоге появилась дорогая работа. Это должна была бы быть обязательно хорошая компания. А иначе зачем нужна такая работа которой нельзя впоследствии будет уже дать имя как «дорогая работа».
Соискатели в Москве — они ведь кто? Соискатели в Москве это и ты и я и они. Мы все в какой то степени соискатели в Москве. Соискатели в Москве по жизни чего то ищущие может быть даже того что называется:»дорогая работа» подразумевая под этим «хорошая компания» а может быть постоянно чего то ждущие что бы в дальнейшем тоже приобрести работу в хорошей компании. Итак, представим себе что вы соискатели в Москве разведывающие пока только то, что в дальнейшем вы назовёте «дорогая работа». С чего вы начнёте? Мне интересен ход вашей мысли. Если позволите попробую угадать. Почему то я больше чем уверен что искать словосочетание «дорогая работа» или «работа в хорошей компании» вы полезете не куда иначе как в интернет потому что вы соискатели Москвы и кому лучше как ни вам соискатели Москвы лучше знать куда засовывать свой милый носик в первую очередь чтобы в дальнейшем говорить о том как вы справились с предстоящими и долго не сходящими с тернистого пути мохнатыми трудностями. Соискатели Москвы а теперь наконец то если уж в кое то веки вы почтили меня своим вниманием сделайте пожалуйста одолжение и выслушайте с должным вниманием всё то чем так хочется с вами поделиться. Рассказываю абсолютно реальные события приключившиеся со мной и с моими друзьями на каком то из этапов нашей жизни дабы вы дорогие мои соискатели Москвы сразу же, уже по первым признакам отличить где есть хорошая компания и где в дальнейшем ждёт вас дорогая работа, а где сама судьба указывает на то что обманывает работодатель вас — соискатели Москвы. А обманывает работодатель почему? Правильно, потому что кушать хочется и потому что натуральные равиолли только в Италии готовят. Вот и мучаются бедняжки,не высыпаются. Да ты попробуй полетай туда — обратно на равиолли. Это же никаких сил не хватит. Вот и приходится им из-за острой нужды к равиолли на смертный грех идти не ради обмана, а ради питания дорогие мои соискатели Москвы. Было это неделю назад соискатели Москвы. И точно так же как и вы — соискатели Москвы сказал я сам себе строгим таким уже совсем не детским голосом: » хочу работать в Сколково» и «что бы была работа в хорошей компании» и была та работа дорогая. «Буду устраиваться на работу» — подумал ещё раз я про себя. И это был очень серьёзный шаг где карьерный рост должен был играть немаловажную роль и даже зная что чаще всего обманывает работодатель я не мог изменить себе и всё чаще повторял: «могу работать в Сколково». Хорошая компания — дорогая работа — повторял словно слова — заклинания я. Я посмотрел на себя в зеркало и подумал что мне с такой внешностью — только управлять магазином. Насколько я слышал это — дорогая работа, тем более с такой внешностью ничего не препятствует, соискатели Москвы. И вот всё с теми же мыслями «Что хотел бы работать в Сколково» я на сайте так как очень хотел работать в хорошая компания и где есть карьерный рост, да именно там я искал работу. Искал работу управлять магазином но к сожалению, а может быть и к дальнейшей радости в тот тёплый кружащие осенними листьями денёк поисковик в системе обнаружил только одну достойную моего внимания вакансию. Эта вакансия звучала так — Администратор салона красоты и показалось мне что это должна быть дорогая работа и наверное хорошая компания хотя управлять магазином я бы мог не хуже.
«Хамить не буду» — подумал я, да и зачем мне хамить, ведь я всё равно хамить не умею. А если я хамить не умею,то странные мысли приходят в эту светлую голову и зачем то начинают попугивать своего владельца. Слушайте, слушайте дорогие соискатели в Москве и не говорите потом что вы не слышали про то какая бывает она дорогая работа и хорошая компания. Вон, Петька из третьего подъезда что живёт через три станции от меня тоже очень хотел работать, уже второй месяц как искал работу, да и мне тоже обещал — «Хамить не буду». А что толку сорвался и не сдержал обещание про»Хамить не буду». Так вот с той недели мы с ним не друзья. А вообще то конечно мог бы я его взять с собой в хорошая компания. Жаль препятствует он этому,глупый. А сам то тоже кричал на день десантника — «Хочу работать в Сколково». Очень хотел работать он да гордость препятствует. Обещал всё — карьерный рост, карьерный рост. Думаю, уже тогда это всё началось — да, звёздная болезнь на ранней стадии называется,ну вот он ей и заболел так как искал работу и очень хотел работать. Не выдержал он славы, подкосила его нелёгкая. Да и день десантника выдался для него не лучшим образом. Говорил я ему чтоб он помнил пр о «Хамить не буду». Вот и я его не уберёг дорогие мои соискатели в Москве. Теперь «хамить не буду» уже не кричит «Буду работать в Сколково». Управлять магазином хорошо, но работать администратором в салоне красоты лучше — подумал я. И стал впопыхах собираться поглядывая на новенький циферблат висевший на кухонной стене. В кармане денег не столько, сколько хотелось бы. Но это меня нисколько не смущало. А даже наоборот как то подталкивало на осознавании того что я всё ещё очень хотел работать. Соискатели в Москве, смотрите на меня — хорошая компания ждёт меня. От волнения я чуть было не забыл свои документы которые были приготовлены ещё с вечера и решил для себя что теперь условия работодателю буду диктовать — я. И уж точно-не буду работать бесплатно. Не смотря на то что на дворе стояла осень, тёплые, нет, наверное правильнее будет сказать очень тёплые, почти пропитывающиеся под одежду словно шпионы пытающиеся проникнуть ближе к телу так незаметно насколько это только возможно, почти обжигая, лучи , последними прикосновениями доживали свой век. Я шёл а солнце словно своей солнечной ладонью нежно прижимало меня к себе. Я прыгнул в маршрутку, она была почти пустая, оплатил свой проезд и ехал на встречу почему-то уверенный в том что буду работать в компании и конечно же ждёт меня моя дорогая работа. Не успел я оглянуться как полупустое маршрутное такси уже стояло у станции метро. Там, c одной пересадкой я потерял ещё пол часа дорогие мои соискатели в Москве. Как мне объяснили по телефону, то место куда я должен был подойти находилось в семи минутах от станции метро Мякинино, Сколковское шоссе, улица Замоскворечная дом 4 корпус 6. А рядом должна была находиться парикмахерская «Лео». Уже с самого утра день как не заладился и у меня появилось какое то странное чувство как будто что то препятствует моим предстоящим планам. Буду устраиваться на работу решил я. Раз предоставился такой шанс, да и ещё в объявлении тем более было указано — «без опыта работы». Ведь это наверняка дорогая работа и я хочу работать в Сколково. В этот день мне довелось побывать здесь дважды. Первый раз директор заведения задерживался поэтому мне пришлось второй раз приехать уже ближе к вечеру, ведь это как мне казалось была хорошая компания где я очень хочу работать. Второй раз я уже знал куда я подхожу. У входа стояла с сигаретой в руках стройная с хорошей фигурой но почему то с не очень ухоженными волосами девушка лет тридцати восьми. Хотя она меня не видела тем не менее она сразу поняла что собеседование она будет проводить именно со мной. Вдруг не понятно для чего из меня словно вывалилось — «Очень хочу работать в Сколково. Девушка улыбнулась и мне её взгляд показался одобрительным. И вот наконец у меня появилась работа в хорошей компании отметил я про себя. Не успел я об этом подумать как у меня промелькнула мысль — «слишком много раздельных комнат для такого помещения как салон красоты». Странно……. Ремонт ещё не окончен но в кое каких помещениях уже установлены зеркала. Она провела меня в самое последнее помещение. судя по обстановке это был её кабинет. Я рассказал ей о своей предыдущей работе, после чего она стала рассказывать о своих планах на предстоящую работу.
Мы шли к этому проекту пять лет — сказала она, на что тем самым сразу же натолкнула меня на определённые сомнения почему то. Странно, подумал я. И с этой минуты логические размышления словно сами собой стали создавать цепочки предложений которые мне абсолютно не нравились. Каждое услышанное слово словно на сортировке автоматически отсеивалось в отдельную базу данных. Эта серия называлась «читайте между строк дорогие мои соискатели в Москве» — хорошая компания ждёт вас. Уже само название этого салона говорило само за себя хотя вывеска ещё не была установлена. «Почему в объявлении было указано что требуется сотрудники без опыта работы?» — спросил я. На что уже был в ту же секунду получен уже заранее подготовленный ответ — «Мы работаем по новым технологиям и не видим смысла переучивать старый персонал на новый лад». Она это сказала так уверенно что не был бы я мужчиной, мог бы и вправду поверить. Для сравнения можете зайти на любой сайт по поводу работы и убедиться что в основном достойная, уважающая себя, хорошая компания всё таки желает иметь в своём штате квалифицированных, профессиональных специалистов желательно с высшим образованием. А есть ещё такая хорошая компания которая не гнушается не только переучить но и научить при этом если мало кто знает стажировка в любом случае оплачивается но конечно же не соискателем в Москве а работодателем. Обман работодателя к сожалению явление уже устоявшееся в том государстве, в котором я живу. И не смотря ни на что я ещё как мог работать в Сколково. Что мне препятствует скажите вы? — ничего. Карьерный рост отнюдь не мало-важен для меня. Хочется видеть себя в достойном положении. «Для чего так много свободных помещений? Площадь не маленькая» — сказал я. «Да, в дальнейшем с развитием клуба» — смею заметить она так и сказала то есть уже даже не салона красоты а клуба. Так вот продолжаю «С развитием клуба наше заведение будет посещать солидная клиентура: юристы, адвокаты и дабы сделать их отдых максимально комфортным мы планируем что у нас обязательно будет кальянная и массажный кабинет в дополнение к основным услугам. Тебе это ничего не напоминает дорогой мой соискатель в Москве? «Ещё мы планируем разработать фирменную одежду которая будет установлена в обязательном порядке и будет являть собой вид коктейльного платья» — спокойным голосом мило сказала она. И это была заключительная точка в той цепочке подозрений которая уже точно не оставляла никаких сомнений, куда я попал. Да, вы тоже дорогие мои соискатели в Москве не ошиблись — начинающий притон, бордель да хоть как назови это заведение, оно будет тем чем будет являться.Только вот я себя настолько люблю что не могу себе позволить даже близко стоять рядом с такой помойкой. Я уже говорил что хамить не буду так как в состоянии решать аналогичные вопросы деликатно, потому что я хочу работать в Сколково. Поняв в чём дело, так же спокойно говорю (хамить не буду) — «Наверное уже стоит прервать нашу беседу, не хочется понапрасну терять ваше время да и своё тоже но думаю что на этом нам с вами уже можно распрощаться». Вы бы видели сколько было недоумения в этих глазах напротив. Её прямо перекоробило от непонимания. вроде так мило пообщались а конечный результат оказался на нуле. «Ну что же, у вас была такая возможность получить бесплатный опыт работы, в любом другом месте вы заплатите за обучение девять с половиной тысяч рублей. Вот тебе и наукоград! Если вам не жалко, выкидывайте деньги» — с этими словами проводила она меня к выходу. Я ничуть не был расстроен мне было страшно за тех кто не сможет сказать нет такой милой полностью располагающей к себе доверия «медузе горгоне» готовой сожрать любого в самый подходящий для неё момент.
У нас зарабатывает тот кто работает или Цирк не уехал и клоуны остались.
Так же как и себе уже вторую неделю подряд я параллельно искал работу для своей девушки. Посмотришь на неё со стороны и подумаешь. Нет, такой работа точно не к лицу. Её бы посадить как в Древнем Риме на пъедестал и молча в полнейшем забвении чтоб не потревожить её покой, лёгким дуновением ветра и в мраморной тишине задыхаясь от восхищения, боясь приблизиться ближе, просто стоять и любоваться тем созданием которое создал творец всевышний, взяв всё самое наипрекраснейшее, что вообще могло быть а самое главное не забыл про мозги. Порой мне кажется что их вообще то могло бы быть и поменьше что бы не задавать порой вопросы, ответы на которые ей, по моему абсолютно не нужны. Да, несомненно, это конечно же большой плюс когда человек стремится чего то познать для себя. Но когда он жаждет причём знать ВСЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁ… И к тому же прямо можно сказать с неистовой силой. Особенно одержимый какой то идеей. И тем более ничего не препятствует. В Эти моменты она перевоплощается в робота. Да, я ей так и говорю — «ты робот которого прислали на землю для изучения нашей планеты». А она даже не сопротивляется, так и говорит — «Я не робот, я инопланетянка». И Смотрит на меня так что я уже начинаю верить её словам. Бывают моменты что порой мне кажется что я её боюсь. Нет не в физическом плане. иногда появляется ощущение что она читает мои мысли. Я ещё ничего не успел сказать, а она смотрит так как будь-то уже мысленно ответила на мой не заданный вопрос. И вот тут я сбиваюсь вообще с мыслей что хотел ей сказать. Она тоже так же как и я очень часто говорит «я уже работаю в Сколково». Мы уже как то обсуждали вопрос — «Может быть уехать в более стабильную страну?» Но всё таки в итоге пришли к выводу что мы — хотим работать в Сколково и стать коренными Сколковчанами. Нам препятствует только одно — ничего не препятствует. А ведь действительно как приятно осознавать что тебе для того что бы жить и хочу работать в Сколково — ничего не препятствует. Дорогая работа должна быть обязательно, и у неё, и у меня. А иначе как же? Однажды приснился мне сон. Будто решил я что буду устраиваться на работу, работать в компании — «хорошая компания» и обязательно там есть карьерный рост. График работы меня вполне устраивал. Поехал я на собеседование сразу же так как мог работать в Сколково. Но вот обидно — искал то я работу для неё а потом уже для себя потому что я джентельмен, а джентельмены пропускают даму вперёд. Да не хорошо как то получилось. Первый вперёд пролез. Ещё подумает что то не то. Прямо даже и не знаю как ей признаться в этом. А вдруг она и вправду мысли читать умеет. Тогда легче будет, придёт она ко мне в гости а я её «про себя» всё и расскажу и тогда она точно не обидится. Сколько её знаю она вообще не умеет обижаться, так, вид только делает. Разве это обида? Носиком своим туда сюда покрутит, губки надует, глазки опустит и молчит ровно две минутки. Не криков не истерик и даже тарелки не летают из угла в угол. Это даже обидой не назовёшь. Так хвост от обиды. И всё же после этой новости стала то меня совесть мучить, даже расстройство желудка началось от этих мыслей. И ничего не помогает. И решился я тогда на благородный поступок я же джентельмен не смотря на то что я очень хочу быть программистом в Сколково. Хорошая компания — Я и Она. Когда мы увиделись с ней в очередной раз я решил порадовать свою Любимую и преподнести ей прекрасную весть в виде сюрприза. Я знал что ей понравится. Ещё бы! Можно подарить всё что угодно а вот работу не каждый сможет подарить да ещё как, практически отрывая от сердца. Решение было принято и моя Любовь на следующий день уже ехала на собеседование. Она приехала на десять минут раньше к цирку Никулина, сразу же набрала номер работодателя. «Я вас встречу» — сказала по телефону девушка ей в ответ. Мою любимую не заставили ждать так как ждать это вообще не её призвание. Карьерный рост — вот что её волновало больше всего и что бы была обязательно хорошая компания. «Хочу работать в Сколково программистом» — очень часто я слышал от неё. Моей девушке на встречу вышла как она рассказывала безумно обаятельная и очень красивая девушка примерно её лет. Она была приветлива и очень мила и сразу же с улыбкой на устах сказала: «У нас хорошая компания. И я так же как и вы хочу работать в Сколково» «Сейчас пока ещё нам с вами ничего для этого не препятствует» — продолжила она. Они шли, обе довольные. Одна тем что наконец то нашла хорошая работа. А другая тем что наконец то штат «лошков» начал пополняться. Они прошли через местную охрану, поднялись по лестнице на второй этаж. С гримёрки выходил перекаченный почти метр с кепкой атлет. По словам моей любимой зрелище это было какое то неестественное. Словно в него вдули неимоверное количество воздуха и ещё немного и он просто лопнет. Он вышел и так гордо сказал «хочу работать в Сколково». Девушки завернули на-лево по коридору и попали в цирковую столовую. «И это хорошая компания…» — с недоумением подумала моя девушка. Да, собеседование в столовой цирка — смелое решение. Даже можно сказать новаторское. Если бы не было всё так по «общепитовски». В одном из углов цирковой столовой, за соединёнными столами сидела группа подростков состоящая из четырёх человечков, к которой зачем то они направлялись. «Знакомьтесь, это наш коллектив» — сказала девушка моей любимой. (Да, немного поясню, в объявлении было указано что требуется продавец на сувенирную продукцию) Коллектив при этом тщательно полдничал. Девушка предложила моей любимой присоединиться и непонятно почему тянула время. Звонок на сотовый, извиняясь девушка удаляется и приходит уже вместе с таким же соискателем женского рода как и моя любимая,точно также предлагая чем нибудь подкрепиться. Через пару минут история повторяется. Девушка уходит — приходит (как по сценарию). Занавес… И вот на «сцене» появляется тот кого так долго ждали. Невысокого роста, лет — что то около пятидесяти, а может быть меньше, не знаю судя по её рассказу выглядел он не очень опрятно. Крохотные глазки еле еле проглядывались сквозь заплывшее «начинающим жиром лицо.» Такое лицо начинает появляться у тех кто большую часть своей жизни просидели в луже а когда вдруг в один момент стало появляться больше чем нужно для того чтоб не разнесло, результат оказался на лице. В этих маленьких глазках было столько значимости и напыщенности что этого трудно было не заметить. Первое что он сказал: «у нас работают те, кто хочет работать» и посмотрел на мою девушку так, словно мысленно про себя говоря: «куда ты нафуфырилась? Это же цирк, здесь работать надо а не по подиуму ходить» .(График работы в объявлении был пять-два. Мы подумали — отличный вариант. И до шести.) На вопрос моей девушки по поводу графика Руководитель (как в дальнейшем выяснилось) ответил с недоумением в глазах: «Мы работаем в одном графике вместе с цирком. Выходные прописаны по определённым числам, в этом месяце их три. А если вы берёте выходной то только среди недели». Этих аргументов было достаточно чтоб услышать от моей девушки слова: «Не хочется вас задерживать, но на этом мы с вами распрощаемся что бы не тратить зря ни ваше, ни моё время.» Ещё один день был потерян впустую. Вывод: «Работаешь в цирке — сам клоуном станешь».
Что станет с Россией при такой раскладе — через несколько лет, где Гражданин РФ: ни социально, ни финансово — не защищён от нечистоплотности работодателя? Вот вам и Россиийский наукоград! Где «кидают» на-лево и на-право как хотят, где по телевизору мы слышим лишь одни обещания от власти… Вот, как пример кинули одного человека на деньги — казалось бы солидная компания Webmoney, где сокращение штата программистов — далеко не новость!
В Сколково нет условий для российских Гейтсов
Директор Института проблем рынка РАН, академик Николай Петраков в интервью «Фонтанке» расставил точки над i в вопросах интеграции нашей страны в мировую экономику и шансах России стать инновационным государством, заклеймил возможность новой волны приватизации и гайдаровское экономическое наследие.
— Сегодня много говорят об укреплении рубля, о прекращении спада производства, оживлении на биржах… Являются ли эти факторы фундаментальной базой для посткризисного роста и модернизации отечественной экономики?
— У нас по каждому поводу принято оглядываться на Запад, и если мы видим какие-то улучшения там, то автоматически полагаем, что и у нас происходит то же самое. Мне кажется, что за то время, которое прошло с возникновения мирового финансового кризиса, в России мало что изменилось. Прежде всего, курс нашей валюты по-прежнему является зеркальным отражением цены на нефть на мировых рынках. Поэтому, когда идут разговоры о том, что рубль укрепился или рубль ослаб… посмотрите на кривую цен на отечественную нефть за соответствующий период: как меняется цена за баррель нефти, так «укрепляется» или «слабеет» рубль. Так что с точки зрения стабилизации денежной системы мы за время кризиса ничего не сделали.
С точки зрения инвестиционного манёвра в экономике, то и здесь за всё время, прошедшее с момента обвала мировых финансовых пирамид, не сделано ничего. Есть ещё один интересный момент. Когда смотришь, скажем, «Евроньюс» или читаешь финансовые отчёты в зарубежных изданиях, отмечаешь, чему рады западные финансисты: увеличению потребительского спроса хоть на 0,5%-1%-2%. Они счастливы. Потому что увеличение потребительского спроса — стимул для роста производства. Когда же слушаешь наших главных финансистов, например, Кудрина, Грефа и других лиц, то понимаешь, что поводом для их радости служит увеличение банковских вкладов населения. Хотя это как раз означает, что население не хочет оживлять экономику посредством потребительского спроса. Причём деньги в банки несут не старушки, а вполне состоявшиеся граждане, которые не находят им применения. Кто, скажите, может в современной России купить квартиру с излишков зарплаты? Если бы я, академик, хотел бы в Москве купить квартиру, то смог бы за год, отдавая всю зарплату, приобрести лишь 4 квадратных метра площади; при этом меня должна будет содержать на свою пенсию жена.
Открыть свой бизнес? При бесконечном повышении арендной платы или стоимости бензина люди таким образом тоже не смогут проявить экономическую активность. Сегодня вообще ведётся много разговоров на тему малого и среднего бизнеса… Но проблемами и становлением этого бизнеса надо было заниматься году в 1991, а тогда занимались распилом государственных монополий: нефтяных, металлургических, лесных и всех остальных.
— Занимались, декларируя создание рынка. Создали?
— Где может быть рынок? Только там, где есть конкуренция. А наши младореформаторы считали, что рынок там, где есть свободная цена. Но это же абсурдно! Невозможно назначать свободную цену в условиях конкуренции, а в созданной в 1990-е годы системе монопольных олигархических структур свободной ценой является та цена, которую устанавливает олигарх, владелец такой структуры. Если владелец «Норильского никеля» захочет установить в России какую-нибудь цену на свой продукт, то он это легко сделает, потому что спрос на его монопольную продукцию большой, а останавливают его лишь мировые цены. Причём у наших младореформаторов понятие «свободная цена» зачастую ассоциировалась именно с мировыми ценами. Да и сегодня идут разговоры о том, чтобы, к примеру, жилищно-коммунальные услуги привести к мировым ценам. Но в таком случае и зарплаты надо приводить к мировым, но, конечно, с корректировкой на производительность труда. Когда мы, критики слепого перехода к мировым ценам, объявляем свою позицию, нам сверху возражают, что у нас в стране маленькая производительность труда.
Правильно! Но ведь не везде маленькая-то. Что, машинист питерского метрополитена водит поезда в три раза медленнее, чем машинист парижского метро? Тем не менее, зарплата у него в три раза меньше, чем у его французского коллеги. Или авиадиспетчеры. И таких профессий можно найти десятки. Но при этом, если даже наш рабочий на станке 20-летней давности производит в 5 раз меньше, чем рабочий «Сименса», то виноват не рабочий, а топ-менеджер этого предприятия, который не обновляет производство; однако при этом и наши топ-менеджеры, и наши банкиры имеют зарплаты на западном уровне, что, мягко говоря, странно. И если мы действительно собираемся переходить на мировые цены, то такие вещи, конечно, нужно скорректировать.
— Куда смотрят антимонопольные структуры?
— Наши антимонопольные структуры сегодня очень ограничены законом об ограничении монопольной деятельности, в котором указано, что обвинить в монополизме можно лишь организации, которые необоснованно повышают цены на свою продукцию в сравнении с ценами организаций на аналогичных рынках. Но любой адвокат в такой ситуации скажет: «Чепуха! Нет никаких «аналогичных рынков». Причём скажет так, даже если речь будет идти об одинаковой продукции.
Существует простая вещь — рентабельность. Если я получаю большую прибыль и направляю её на инвестиции, на расширение производства, это в результате увеличивает количество дешёвых товаров, и я вступлю в честную конкурентную борьбу. Если же я всю свою прибыль кладу себе в карман, то моя организация в чистом виде монополия. Это может быть не обязательно естественная монополия, но и искусственная. Всем же хорошо известно, что себестоимость того же квадратного метра недвижимости что в Питере, что в Москве минимум раза в три ниже рыночной цены. Куда идёт прибыль? Вот хороший пример специально созданной монополии для того, чтобы обдирать население, желающее приобрести квартиру. Или ещё пример. В дискуссиях о том, правильно ли сделал Путин, наложив вето на продажу зерна за границу, наши зомбированные демократы восклицают: «А как же свобода торговли?!»
А что значит в данной ситуации «свобода торговли»? Мы импортируем зерно, в это время повышаются мировые цены на этот продукт, а у нас по известным причинам на внутреннем рынке его не хватает. Что делать? Либо мы должны повышать внутренние цены на зерно, либо уже проданное зерно мы должны выкупить обратно, но уже по более высоким ценам. При этом важно помнить, что сам-то навар не получает сельскохозяйственный производитель, а получают посредники, потому что никакой фермер у нас на мировой рынок не выходит. Он свой продукт уже продал, а обижаются в данном случае посредники, упустившие выгоду. А какая выгода, если народ может без хлеба остаться?
— Нужна ли России в контексте вышесказанного государственная политика по принудительному снижению цен под угрозой штрафа, которая практикуется в некоторых странах? На производство каких видов товаров нужно ввести госмонополию?
— Проблема регулирования цен — сложная проблема. На самом ведь деле все цены регулируются. Любой честный специалист по свободным рынкам, по демократии в экономике согласится, что равновесная цена на разные товары устанавливается по-разному в зависимости от налогообложения. А кто устанавливает налоги? Государство. На табак и алкоголь побольше, на распространённые продукты питания поменьше; какой-то товар освобождается от НДС, какой-то нет. Эти налоги и акцизы — уже и есть государственное регулирование. Не берите таких налогов, и цены будут совсем другие: водка будет стоить 10 рублей за бутылку. Я помню, когда мы были молодыми экономистами, то шутили: «Непонятно, почему люди пьянеют от водки? Водки-то в бутылке всего 5%, а остальное — налог с оборота». (Смеётся).
Во времена Советского Союза государство собирало огромные деньги — до 30% бюджетных доходов — в виде налогов с оборота с этого вида товаров, и у нас действительно был водочный бюджет. Многие это критиковали, и в результате, благодаря Лигачёву, у нас стал дефицитный бюджет. А сейчас этот вид дохода государство вообще практически потеряло — акцизные марки не дают и близко той прибыли, которую давала государству во времена СССР продажа водки. То, что народ много пьёт, конечно, плохо, но плохо и терять прибыль государству: согласно статистике, в СССР пили 5 литров чистого алкоголя на человека в год, а теперь пьют 18 литров. Поэтому уместно задаться вопросом: а где прибыль в бюджет, почему он наполняется исключительно за счёт нефти, а эти доходы теперь поддерживают бюджеты олигархов? Да потому, что в июне 1992 года Ельцину был подсунут указ о ликвидации госмонополии на производство и продажу ликёро-водочных изделий. Указ был подписан, и рассыпалась государственная монополия, которая существует во многих цивилизованных странах.
Для регулировки цен у государства есть и такой рычаг, как валютный курс. С 2006 по 2009 год цены у нас выросли на 86%, а валютный курс почти не изменился, остаётся около 30 рублей. А завышенный курс рубля, как известно, стимулирует импорт товаров. В августе 1998 года курс рубля, кстати, тоже регулируемый государством, был 6 рублей, а потом в течение 4 дней, как вы помните, докатился до 24 рублей. Но тут же стали оживать наша промышленность и сельское хозяйство. Килограмм «ножек Буша» до дефолта 1998 года, к примеру, стоил с доставкой в Россию всего 2 доллара. Ни один агропромышленный комплекс, ни одна птицефабрика не могли за 12 рублей произвести килограмм курятины. А вот при изменившемся курсе рубля «ножки Буша» стали стоить для американцев 48 рублей, а отечественные производители могли продавать курятину с выгодой для себя за 30 рублей.
В антимонопольном законодательстве должно быть записано, что если у какого-либо предприятия есть хорошая, устойчивая прибыль, то будьте любезны либо снижать цены на свою продукцию, либо платить штрафы. Налог на прибыль должен быть прогрессивным. Необходимо устанавливать и потолки доходов, иначе вся прибыль будет выведена в зарплаты. В Америке существуют дополнительные налоги на бонусы, а у нас почему-то нет. Плоская шкала налогообложения, существующая сегодня в России, это, конечно, нонсенс. 13% платят Керимов с Алекперовым и уборщица в больнице. Почему? Почему не освободить от подоходного налога вообще всех граждан России, получающих зарплаты до 25-30 тысяч, и не компенсировать потери бюджета за счёт прогрессивной шкалы для богатой части населения?
— Мировой опыт показывает, что снижение ставок рефинансирования даже в кризис порождает дефляцию. А что у нас?
— После того, как во время кризиса лопнули многие финансовые пузыри, образовалось много лишних денег. А что такое деньги? Деньги — это обычный товар. Если денег много, то их цена — процент, который я оплачиваю, когда беру кредит — падает. В финансовый кризис ставка рефинансирования в США была 0,25%, а у нас в то же самое время 13%; сейчас около 7,5%. Это же дорогие деньги! В этом вопросе у нас в России всё поставлено с ног на голову. Нам говорят, что ставка рефинансирования Центробанка понизится, если понизится инфляция. Таким образом, я беру кредит под эти 7,5% и засовываю его в конечную цену своей продукции, иначе я не смогу его вернуть; хотя, конечно, важно помнить, что коммерческие банки реально дают кредиты даже под 12-15%. Таким образом, я и поддерживаю высокие цены.
После распада СССР цены на комбикорма в России резко выросли, и рухнул рынок куриного мяса, отечественные птицефабрики разорились. Почему? Потому что кредиты были в 100-150% годовых, всем были нужны живые деньги, а производители такие проценты, конечно, выплачивать были не в состоянии, иначе им бы пришлось засунуть эти кредиты в стоимость яиц, которые никто покупать не стал бы. То есть, делая деньги дорогими, Центробанк сам увеличивает инфляцию. А ведь эта концепция сжатия денежной массы была с самого начала: Гайдар, Илларионов, Ясин говорили, что если сжать денежную массу, у населения станет меньше денег и в результате упадут цены. Однако, когда денежная масса сжимается, деньги становятся дорогими: вы хотите открыть производство, купить квартиру или машину, берёте кредит, а отдать его не можете. Каким образом было разорено практически всё население СССР? В 1992 году живые деньги были только у нас и наших родителей в сберкассах. Эти деньги Сбербанк давал в кредит под 150-200% годовых, а вкладчикам, реальным хозяевам этих денег, выплачивалось всего по 2%. Почему, если мои деньги давали в кредит под такие проценты торгашам, которые тут же завозили западные товары, мне не повысили мои проценты хотя бы до 75? «Так было надо», — сказал Гайдар.
— С тех прошло много лет, однако, все годы существования Российской Федерации финансово-экономический блок правительства страны — даже при кардинально изменившейся политической ситуации — целенаправленно проводит одну и ту же монетаристскую политику. Почему?
— Кто у нас председатель Центробанка? Игнатьев. Человек из этой команды. Его заместитель Улюкаев — из этой команды. Кудрин — из этой команды. Чубайс, само собой. А в период реформ, на мой взгляд, власть должна строиться по жёсткой вертикали. Яркий пример — дискуссии по поводу того, чего больше требуется при проведении модернизации: усиления либеральной политики или усиления влияния государства на экономику. Ну, проводили мы экономические реформы под эгидой либерализации — экономика в ужасном кризисе. И с точки зрения производства, и с точки зрения производительности труда, и с точки зрения инноваций… Я с удивлением прочитал в «Коммерсанте», что даже Чубайс, говоря о нанотехнологиях, требует больше вмешательства государства в эту область, чтобы государство выделяло больше денег на развитие науки и научных технологий. И это правильно, потому что либеральная экономическая политика так и не создала «длинных денег». Как можно проводить научные исследования, а потом реализовывать результаты научных открытий сначала в опытных образцах, а потом и в массовом производстве без «длинных денег»?
— Почему системой целевого долгосрочного кредитования обязано заниматься государство, если в России более чем достаточно коммерческих банков?
— Не обязательно государство, долгосрочным кредитованием могут заниматься банки целевого кредитования, но их в России практически нет. В своё время я был в длительной командировке в Японии, где изучал их структуру банков долгосрочного развития. Это совсем другой, нежели наши коммерческие, банк — банк целевого кредитования. У нас как происходит? Дал коммерческий банк деньги на развитие производства — они пропали, дал другой раз — пропали. Между тем, такие деньги давать нельзя в принципе. Японские банки долгосрочного развития рассматривают проекты. Для этого там, конечно, работают сильные группы аналитиков. Предположим, у этого банка просят деньги под строительство металлургического завода. Ради Бога! Он даёт под 1,5-2%. Вернее, не даёт деньги как таковые, а берёт счета подрядчика, который строит этот завод, удостоверяется, что действительно идёт строительство завода, а не казино, и только после этого их оплачивает. Причём делает это поэтапно: за вырытый фундамент, за возведённые металлоконструкции и так далее. При таком финансовом подходе у заёмщика нет живых денег, соответственно «распилить» их невозможно.
Коммерческие же банки — это торговые банки, они живут на марже. Когда во время кризиса государство раздало коммерческим банкам деньги и сказало: «Вы должны помогать реальному сектору экономики» — все эти банки тут же купили валюту. И с их точки зрения, это было правильно: государственные деньги ведь выдавались без обременения — без чётких указаний, что если эти деньги не будут вкладываться в реальную экономику, их отберут назад — а раздавались, как раздавались. Так что чисто логически эти банкиры правы.
Подобные проблемы связаны с госсобственностью: собственностью с обременением или без обременения – это большая разница. Возьмём, к примеру, леса. Раньше транзакции лесов проводились каждые 10 лет, рубили просеки… А этим летом, когда стали тушить лесные пожары, выяснилось, что лесных карт нет, просек нет, проехать невозможно. Если государство даёт кому-то возможность распоряжаться лесом, то оно должно давать чёткое обременение, что и когда должен делать новый собственник.
— Многие уверены, что Россия выжила в кризис исключительно благодаря Стабилизационному фонду… Почему считалось, что экономика России не была способна освоить такие деньги?
— Я считаю, что решение создать Стабфонд было одной из тяжелейших ошибок в нашей экономике. Создание Стабфонда — это шаг не рыночной экономики. Если в рыночной системе ты собираешь большие деньги, то ты должен их тратить. В принципе, ведь бюджет — это балансовая экономическая модель: я собираю налоги ровно столько, чтобы я мог содержать больницы, школы, армию; остальные деньги должны работать на развитие экономики. У нас же происходят удивительные вещи. Никогда за всю историю мировой экономики — ни при финансовом расцвете США, ни при расцвете Англии — ни в одной стране не было такого профицита бюджета, как в России в предкризисные годы; он доходил до 3,8 триллиона рублей! Но когда в этот же период требовались деньги на строительство дороги, был ответ: «Денег нет, они в Стабфонде».
Почему считалось, что наша экономика не способна освоить такие денежные средства, я не знаю. Это чистая выдумка. Как академический человек я часто общаюсь с нашими выдающимися людьми, с Алфёровым Жоресом Ивановичем, к примеру, поэтому знаю, какие у нас есть достижения в той же науке; кстати, именно потому, что наши ноу-хау здесь никому не нужны, мозги вывозятся за рубеж. Во многих дискуссиях мне говорят: «Надо же различать, на какие деньги создан Стабфонд. На деньги от реализации нефти и газа». Ну так сделайте цены на бензин и газ внутри страны дешевле, сразу же начнёт развиваться отечественное производство. В Арабских Эмиратах литр бензина, к примеру, стоит цент. Далее. При таких деньгах нет никакой необходимости собирать столько налогов. Соответственно прибыль начнёт оставаться у производителя, который должен будет её куда-то вкладывать, инвестировать. Земельная рента в нефтедобывающей промышленности тоже должна была идти в бюджет, а не в американские ценные бумаги. Пусть те же нанотехнологии развиваются за счёт нефти… В результате, кстати, к этому же и пришли. Но… через 20 лет!..
-… при этом, насколько я понимаю, важно ведь ещё помнить, что крики о «нефтяной игле» при цене отсечения в 27-30 долларов, мягко говоря, неуместны?
-… Вы правильно вспомнили этот момент. При цене 70-80 долларов за баррель нефти на экономику реально выделяется только 27 долларов: «Вертись, как хочешь!». Остальное идёт в американские ценные бумаги. Которые, кстати, хоть и имели максимальный рейтинг надёжности ААА, тем не менее, в ряде случаев оказались едва ли не агентствами недвижимости. Стоило бы сейчас проверить, так ли это, а если так, то посадить людей, которые давали неправильные оценки. То же Министерство финансов России держало нос по ветру: что скажут американские консультанты по поводу того, куда надо вкладывать деньги Стабфонда.
Не очень понятны мне и некоторые другие идеи наших экономистов. Скажем, идея продавать нефть за рубли. Западные корпорации будут покупать рубли, у них может скопиться значительная их масса, которые они могут разом выбросить на российский рынок. Рубль рухнет. Возможность денежной интервенции — это очень опасно. Или. У некоторых наших экономистов по поводу модернизации возникло следующее предложение… Сегодня мы продаём нефть за колбасу и электронные безделушки, а давайте, сказали наши вдумчивые экономисты, будем продавать нефть за высокие технологии. Прекрасно! Но… Встаньте на позиции западных людей, которые ответят, что мы покупаем нефть за доллары, иены, евро, а вы на эту валюту покупайте готовую продукцию. Зачем нам отдавать вам наши технологии? Помните, чем кончилась история с «Опелем», когда мы хотели купить полную технологию его изготовления? Нам показали два шиша и на ногах тоже.
— До сих пор нередко можно услышать призывы искусственно снижать добычу нефти и газа… Созреет ли у нас от этого быстрее инновационная экономика? Куда сегодня государству, на Ваш взгляд, стоит инвестировать средства?
— Это бред, конечно! От занижения добычи нефти инновационная экономика у нас быстрее не созреет. Искусственно сокращать добычу нефти было бы просто преступлением. Тому, что мы сырьевая страна, можно только радоваться, но при этом, конечно, надо уметь правильно перераспределять нефтяные деньги. На «нефтяной игле» и даже на нефтяной клизме могут вырасти, конечно, прежде всего наука, самые высокотехнологичные её отрасли.
По поводу модернизации есть у меня и своя идея… Её мне подсказало одно примечательное событие — поездка Владимира Владимировича от Хабаровска до Читы на «Ладе-Калине». Путин сказал, что из 2 тысяч километров дорога кое-где была нормальная, а кое-где практически просёлочная, что от Смоленска до Владивостока на поезде проехать можно, а на машине одной дорогой нет. Мне тут же захотелось сказать: «Владимир Владимирович, а вы приезжайте на своей «Калине» в Смоленск и прокатитесь оттуда по Белоруссии до Бреста». Шикарная дорога! Настоящая европейская дорога. 20 рублей за сто километров, но за четыре часа можно проехать всю Белоруссию. И всё потому, что батько Лукашенко считает своё государство транзитным. Вот и России надо понять, что мы тоже транзитная страна между прекрасно развивающимся Востоком — Япония, Филиппины, Китай — и Европой. Почему бы не сделать национальным проектом создание такого вот международного сквозного автомобильного движения?
Для строительства такой высокоскоростной трассы нам, конечно, придётся закупить западное оборудование, потому что, как сказал мне академик Лавёров (он в 2004 году писал соответствующую записку в правительство), наши грунты в основном глинистые, мы кладём на них асфальт, глина не пропускает воду, зимой всё замерзает и становится дыбом. На Западе тоже есть такие почвы, но там есть и соответствующее оборудование для строительства такого рода дорог, километр которых, кстати, обходится в результате в три раза дешевле, чем километр наших дорог. Инвестиции в строительство дорог станут привлечением не только государственного, но и частного капитала: на обслуживание, ремонт дорог, кафе, автосервисы, мотели, стройматериалы…
Рано ушедший от нас академик Александр Григорьевич Гранберг был избран академиком по региональной экономике; в последние годы он трансформировал эту проблему в пространственную экономику. Он напомнил, что Красноярск, Новосибирск, Екатеринбург, Чита, Иркутск, Хабаровск… все эти города находятся вдоль транссибирской дороги, проложенной в своё время для освоения отсталого Дальнего Востока, который в результате перестал быть отсталым. Так что вот вам идея для модернизации.
— Как Вы относитесь к планам строительства наукограда в Сколково и насколько реалистична идея приглашать туда на работу за хорошие деньги западных учёных?
— Я очень скептически отношусь к идее наукограда в Сколково. Во-первых, у нас же очень много уже действующих научных центров: Красноярский академгородок, Пущино, Троицк, есть такие центры и под Петербургом. Во-вторых, в 1989 году по приглашению Конгресса США я был в командировке в группе депутатов Верховного Совета СССР, которых возили в Кремниевую долину — у нас её почему-то называют Силиконовой — где нам рассказали историю формирования этой долины. В своё время ректор университета Беркли придумал одну очень важную вещь, он сказал: «Ребята, всё, что вы изобретёте в Кремниевой долине, останется вашей интеллектуальной собственностью, а оборудование, с помощью которого вы будете делать научные открытия, будет считаться взятым вами у государства в аренду на 20-30 лет, на сколько нужно». У нас же такого законодательства нет, и появление Гейтса поэтому невозможно. Что такое американская Кремниевая долина? Это прежде всего изменение прав собственности на изобретения учёных. У нас же в Сколково планируется лишь снижение налогов. Кому выгодно снижение налогов? Вексельбергу. Он будет строить без налогов, покупать оборудование без налогов… А это, согласитесь, совсем не то.
По поводу западных учёных… Да, я знаю, что сейчас есть некоторые потуги в этом направлении, но это абсолютно безнадёжное дело. С какой стати учёный, который эмигрировал на Запад и вписался в тамошнюю жизнь, поедет обратно? Хотя во всяком научном коллективе есть псевдонаучный шлак, от которого всегда хочется освободиться, по возможности интеллигентно, а не просто так. Вот большинство наших научных эмигрантов и стали таким шлаком — тех, кто пробился, можно пересчитать по пальцам одной руки. Как эти люди, не очень нужные на Западе, смогут сделать прорыв здесь, пускай даже с хорошей квартирой и западной зарплатой? А нам ведь нужен именно прорыв! А по сути дела только такого рода учёные и могут к нам вернуться. Если же говорить о возможности нанять настоящих западных учёных, а не эмигрантов, давайте посмотрим на эту возможность с точки зрения организации, которую когда-то возглавлял Владимир Владимирович Путин. Это будут американские граждане, которые ради Сколково не откажутся от своего гражданства, и говорить в таком случае о секретности научных тем, которые им будет доверено возглавить, просто бессмысленно. На каком основании я буду затыкать род американскому специалисту, ведущему важные для космоса или оборонки направления, чтобы он не поделился своими открытиями с США? Причём открытиями, сделанными на наши большие деньги.
— Одним из условий модернизации экономики считается наличие высококвалифицированной рабочей силы. Есть идея обучать в ПТУ и техникумах гастарбайтеров. Не являются ли такого рода планы угрозой потери национальной рабочей силы?
— Действительно, по поводу того, что в России не хватает рабочей силы и на этом основании нам надо завозить гастарбайтеров, говорится много, но при этом нередко забывают, что система такого рода решения этой проблемы сложилась довольно странная. Гастарбайтеры, кроме того, как, условно говоря, держать в руках лопату, ничего, как правило, не умеют. Несмотря на то, что труд их оплачивается сравнительно дёшево, нельзя при этом не помнить, что в центральной России существует огромное количество безработных среди коренного населения. А ведь почти 14 миллиардов долларов переведено гастарбайтерами в прошлом году в страны ближнего зарубежья, то есть примерно такую сумму недополучило коренное население России в виде зарплат. Этот феномен становится понятен, когда показывают общежития гастарбайтеров: они живут практически на уровне заключённых концлагерей, а в таких условиях ни один русский, конечно, жить не станет. То есть основное преимущество гастарбайтера перед рабочим коренного населения — то, что его устраивает низкая оплата труда — достигается за счёт нечеловеческих условий жизни и труда гастарбайтеров, а не потому, что россияне не хотят работать.
При косвенном содействии гастарбайтеров, вернее, тех, кто их завозит в таком количестве, разрушена система создания национальных трудовых резервов: ПТУ и техникумов. А ведь это была система подготовки не только разнорабочих, но и высококвалифицированных рабочих. Предложения обучать в ПТУ таджиков, делать из них высококвалифицированных токарей — это полный идиотизм! Тогда не понятно, зачем распадался Советский Союз? Получается, мы им строили заводы, после того, как СССР распался, они нас отовсюду выгнали — чемодан-вокзал-Россия — теперь они же приезжают сюда зарабатывать деньги?.. Абсолютно непонятно, в чём тогда принцип национальной политики России? Если русские люди не будут получать достойной зарплаты в строительстве или в других отраслях, о какой модернизации может идти речь?
— Сложился ли, на Ваш взгляд, в России за 20 лет существования рынка слой профессиональных менеджеров среднего и высшего звена?
— Нет, потому что наши менеджеры не умеют работать в конкурентной среде. Ведь большинство коммерческих банков входит в те или иные олигархические финансовые цепочки с определёнными целями, а свободные «дружественно поглощаются» или становятся жертвами прямого рейдерства. Для чего существуют банки? Вы кладёте свои деньги в банк. Банк их объединяет с вкладами других людей и даёт из этой суммы деньги на вырост тому, чья заявка на кредит представляет наибольший коммерческий интерес. При этом банк платит проценты людям, вложившим свои средства, и берёт проценты с тех, кому предоставляет кредиты. Для того, чтобы создать и грамотно вести такую работу, необходимо быть аналитиком, в этом заключается основная функция менеджера, а вовсе не в том, чтобы выдавать кредиты или оформлять вклады по дружеским звонкам. Касается это и краткосрочных проектов. К примеру, почему так много крупных торговых центров расположены за московской кольцевой автодорогой? Потому что Лужков брал одну арендную плату, а Громов берёт в два раза меньше. То есть любой проект требует анализа, а, ещё раз повторю, настоящих менеджеров-аналитиков у нас нет, а те, что есть, заняты получением текущей прибыли. Покупают предприятия, изнашивают его оборудование, а потом продают.
Ясин, кажется, предлагает провести новый виток приватизации госсобственности так, чтобы довести её до точки невозврата: то есть, чтобы мы уже никогда не смогли вернуться в старый «экономический мир». Но к какой «точке невозврата» привела приватизация в 1990-е годы? К коррупции, от которой мы никогда не освободимся или, по крайней мере, я не верю, что сможем освободиться в ближайшие 15-20 лет.
— «К сожалению, при полном попустительстве прежнего российского руководства Запад уже интегрировал нашу экономику в мировое сообщество». А что же в этом плохого, Николай Яковлевич?
— Дело в том, что нас туда интегрировали так, как хотели они, а не так, как хотели интегрироваться мы. Насильно, по их правилам. По сути Россия стала монопродуктовым экспортёром, сырьевым придатком. Окончательно и бесповоротно. Если СССР ещё развивал промышленность, продавал станки, машины, строил промышленные предприятия за рубежом, то сегодня Россия в этом плане абсолютно разрушена. Такого рода интеграцию в мировое сообщество я называю политикой колониальной демократии. Ромен Роллан говорил, что нельзя привозить свободу, как Бурбонов в Европу. А США сегодня проводят как раз однополярную политику навязывания «демократии» другим странам. Где-то путём оранжевых революций — на Украине или в Грузии, где-то военным способом – в Сербии или Ираке. Такого рода вхождения в мировую экономику чреваты полной зависимостью стран от их невысокотехнологичного монопродукта. С точки зрения политики такая «демократия» чревата созданием большого числа малых партий, изображающих приверженность демократическим принципам, будучи на самом деле так или иначе управляемыми. Частная собственность в России, являясь одной из основных форм собственности, не приводит ни к какому улучшению жизни народа, а является только инструментом обогащения элит.
В Испании, Португалии, Греции в своё время существовали тоталитарные режимы, просуществовавшие дольше, чем прожил Сталин. В конце концов они демократизировались, и люди в этих странах тут же получили реальное улучшение жизни. И это притом, что у них, в отличие от нас, не было таких природных ресурсов, того интеллектуального потенциала; собственно говоря, кроме туризма и футбольных команд в этих странах ничего с экономической точки зрения по большому счёту и нет. Но они же вписались и в Евросоюз, и в валютную систему Европы. Да, у них возникли некоторые трудности в кризис, но эти страны уже во всех смыслах в Европе. Мы же, имея богатые природные ресурсы и высокий научно-технический потенциал, имея не Сталина и даже не Брежнева, а всего лишь Горбачёва, начали выходить из тоталитарного режима. И что мы получили через 20 лет? А произошло это потому, что в России была принята политика подчинения идеям колониальной демократии.
— Разве Гайдар не спас Россию от голода?
— Конечно, Гайдар никаким спасителем не был. Тогда ведь произошла довольно любопытная ситуация: 31 декабря 1991 года Россия на грани голода, но уже 2 января 1992 года в России нет никакой угрозы голода. Во всех магазинах появились товары. Значит, эти товары были и раньше в нужном количестве и их просто прятали люди, которые знали, что скоро будут отпущены цены. Да, товары в магазинах появились, но цены на них были такие, что часть людей их купить просто не могла. То есть не было никакого спасения народа от голода, а людям, у которых были деньги, была дана возможность их тратить. Более того, если раньше в очередях стояли все, а по теории вероятности человек не может стоять в очереди всегда последним, значит, ему рано или поздно что-то доставалось по низкой цене, то при Гайдаре появились те, кому ввиду высоких цен не доставалось ничего. То есть именно при Гайдаре как раз и появились голодные люди.
— Разве с чисто экономической точки зрения развал СССР не был благом?
— Нет. У нас был довольно тяжёлый, но всё-таки единый народно-хозяйственный комплекс; с деформациями, конечно, но их можно было исправлять. Я лично говорил Михаилу Сергеевичу Горбачёву, что для сохранения Союза необходимо, чтобы центр контролировал внешнюю политику, оборону и экологию. На что Михаил Сергеевич мне отвечал: «Я не хочу быть английской королевой». В результате развалилось всё. Ни в коем случае нельзя было проводить шоковую терапию, идея которой заключалась в спасении экономики путём ликвидации бюджетного дефицита. Что это такое? К примеру, в Боливию приезжает какой-нибудь Джеффри Сакс (американский экономист. – Авт.) или Ослунд (шведский экономист. – Авт.), где им говорят: «Экономика в кризисе. Доходов мало, расходов много…» Они отвечают: «Так у вас же слишком большие расходы на оборону». «Сейчас сократим», — отвечает боливийский президент и действительно сокращает эту статью бюджета в пять раз. Денег на покупку автоматов Калашникова стало меньше. И только. В России так решать вопросы было нельзя. У нас оставались без работы целыми моногородами, поскольку СССР был производителем оружия. Значит, сначала, прежде, чем сокращать расходы на оборону, нужно было тщательно готовить программу конверсии, давать предприятиям, делавшим, скажем, противопехотные мины, льготные кредиты на переход их к технологиям выпуска кастрюль и сковородок. Ничего не делали и ничего не давали, в результате десятки тысяч людей остались без работы. То же самое с наукой, работавшей на оборонку, где тоже не было программ конверсии.
— Разве плохо, что в 1990-е годы в России впервые появились фермеры, бизнесмены-миллиардеры?..
— При Рыжкове фермеров было больше, чем при Гайдаре. Потому что Гайдар не ввёл для них либеральную налоговую систему, не организовал производство малой техники, не организовал рынок сбыта. Вместо этого, как я уже говорил, занимались распилом сырьевых отраслей. Я не знаю, насколько гениален Ходорковский, но точно знаю, что стать миллиардером за 4 года невозможно; то же самое можно сказать и о Гусинском, и о Березовском… Миллиардерами честно становятся люди типа Гейтса, совершившего переворот в информатике и компьютерных программах, которые что-то создают, а не эксплуатируют в интересах собственного кармана вчерашнюю государственную собственность. Поэтому сегодня мне абсолютно непонятен тезис «Государство должно уйти из экономики». Почему оно должно оттуда уйти-то? Мы же знаем со слов не такого уж и глупого человека, как Карл Маркс, что за тысячу процентов прибыли капиталист может удушить свою мать. А что же тогда говорить о его отношении к чужим для него людям…
Беседовал Лев Сирин, Москва, «Фонтанка.ру»
И не будет тебе никаких условий — для тебя и для твоих детей! Колхоз, кто не вступил в него. (см.поборы в школах — т.е. то тже колхоз — скинтесь бабке по рублю — а не то я натравлю, сваю бабку натравлю…)
Лучше бы з.п. просто добавили учёным, хотя бы тем кто пока не спился или не уехал. Будет — как всегда, пухлый мальчик в белом фраке на мерседесе!
Ну что блатная работка-то оказалась? Народ, А? Вот так. Не сосите, да не сосимы будите! 🙂
Это ещё одна оффшорная зона для ДЕТИШЕК богатых родителей, что бы попробовать реализовать свои амбиции!
Связаться со мной по данному аспекту можно тут: https://www.helpset.ru/?page_id=4335